Меня всегда раздражало, что в России при знакомстве людям важно понять, какой ты национальности. Некоторые прям спрашивали в лоб: «У тебя такая внешность… А ты кто по национальности?» Я терялся и отвечал, что русский, но по взгляду понимал, что мне не верят. И я до сих пор не понимаю, почему это, блять, важно.
Национальность — устаревшее понятие, и у меня нет ответа, зачем оно всё ещё существует в 21 веке, доставляя людям столько проблем.
Во-первых, не очень понятно, из чего складывается это понятие. Как, например, определить национальность? По акценту? По цвету кожи? По языку, на котором говорит человек? Чаще всего мы делаем это на глаз, и очень часто неверно.
Во-вторых, понятие национальности подразумевает, что есть некие «свои» и есть «чужие». На деле это, ведь чужие могут быть и среди своих. И мысль, о том, что «своих» мы понимаем лучше, тоже ошибочна. Можно не понимать человека, который живёт в квартире напротив и прекрасно понять иранца или японца, не зная их языка. Понимание — это вопрос ценностей и контекста, а не вопрос происхождения.
В-третьих, непонятно, что должно измениться, когда мы узнали национальность человека. Что делать с этой информацией? Почему национальность должна определять моё отношение к тому или иному поступку? Если китаец сделал что-то хорошее, он что, лучше грузина? А если таджик сделал что-то плохое, то все таджики теперь недостойны жить в России?
Я не понимаю, почему происхождение человека должно влиять на моё отношение к его поступкам. Для меня нет разницы, кто совершает преступление: русский, украинец, испанец или бангладешец. Насилие — всегда плохо, не важно, какой паспорт у человека, который его совершает. Так и нет разницы, кто творит добро: голландец, немец, египтянин или кениец. Польза и значение их поступка никак не зависят от того, какую колыбельную пели им в детстве.
Насилие — всегда плохо, не важно, какой паспорт у человека, который его совершает.
Пока люди будут строить мир по принципу национальных государств, будут существовать такие понятия как фашизм, война, геноцид. Всегда найдётся один сумасшедший, кто поверит, что у него и его народа особый путь и миссия. И всегда найдётся момент в истории, когда этот народ будет настолько уязвим, что заразить его этой смертельно опасной бактерией фашизма не составит никакого труда.
